Производство мебели — сложный процесс, в котором творчество идет рука об руку с точностью расчетов и умением чувствовать, что нужно покупателю. О том, как использовать собственный опыт, чтобы подарить удобство и практичность другим, нам рассказал основатель столичного бренда ROMB Craft Studio Роман Бондарев.

Что вдохновило вас на открытие ремесленной студии? Почему в ее названии фигурирует слово craft?

— Дело в том, что по образованию я автомобильный дизайнер, однако, закончив в 2001 году кафедру дизайна в МАМИ (Московском автомеханическом институте), диплом свой никогда не использовал — дизайнеры в те времена (кроме, разве что, fashion, графических, да ландшафтных) совсем были не нужны. Поэтому еще со второго курса и до 2008 года я в основном работал автомобильным журналистом. В 2009-м я, можно сказать, случайно придумал для самого себя оригинальное компьютерное место SitUp, за которым можно и сидеть, и стоять. Собственно, с этого и начался мой вход в мир мебели — я решил самостоятельно реализовать его в материале и… закрутило-понесло.

Меня, как и многих в то время, захватила идея делать что-то своими руками — производить предметы материальной культуры, воплощать задумки, материализовывать мечты. А не сидеть в офисе. Это идеально соотносилось с тогдашним моим мировосприятием, да и сейчас я от подобных воззрений не отказываюсь. Реализовав множество различных столярных проектов в качестве мастера, я вспомнил о своем дизайнерском образовании и начал разрабатывать собственную линейку интерьерных объектов, а в 2021 году основал бренд под названием ROMB Craft Studio.

Его я склонен называть именно ремесленной (оттого и сraft) студией. Ведь назваться сегодня дизайн-студией (что, на первый взгляд, было бы логичным ходом) на моем месте означало бы ограничить свое поле деятельности. По-моему, современный дизайнер — это прямой «потомок» ремесленника, только вследствие промышленной революции скованный в своих действиях, его сфера деятельности — лишь разработка. Современный ремесленник, как и в старину, в отличие от дизайнера-наемника, сам разрабатывает, сам производит и сам продает свои изделия. Тут стоит отметить, что эстетическая составляющая — то, насколько в итоге продукт является действительно дизайнерским изделием, — это уже вопрос образованности, осведомленности, насмотренности ремесленника, и сегодня, к сожалению, далеко не все мои коллеги могут в этом плане похвастать высоким уровнем.

С какими трудностями вы сталкивались, когда развивали бренд?

— Лично для меня, как, впрочем, и для многих моих творчески настроенных российских коллег, основная трудность заключается в организации продаж своих изделий. Мы прекрасно придумываем, способны либо сами заниматься производством, либо организовать его на стороне, но вот продвижение и поиск покупателей — это уже совсем иная, малодоступная нам дисциплина. Поэтому поддержка государства на этом направлении для нас особенно ценна.

**Какие товары сегодня представлены в ROMB Craft Studio? **

— На данный момент студия ROMB предлагает одну, весьма концептуальную коллекцию мебели Umbrus (в переводе с латыни «тени». — Прим. ред.), дизайн которой основан на параметрическом принципе (за счет чего предметы, собственно, отбрасывают интересные тени). Она состоит из серии табуретов, обеденного стула, модульного книжного стеллажа и светильника, интегрированного в часы. На очереди также более крупные актуальные сегодня предметы, следующие той же стилистике.

Кроме того, сейчас я активно работаю над расширением номенклатуры материалов — в самое ближайшее время появятся первые представители следующей коллекции, в конструкции которых, в частности, используется искусственный акриловый камень. А также в планах — коллаборации с дружественными ремесленными студиями, работающими с совсем уж необычными для меня материалами: цветным стеклом, кожей и другими. Также задумываюсь на тему материалов, получаемых по принципу «устойчивого развития», поскольку вопрос экологичности мне совсем не чужд.

Каким принципам вы остаетесь верны при создании новых коллекций?

— В процессе разработки новых моделей в студии ROMB главная роль отводится принципам честного дизайна и чистоты конструкции. Это означает, что я никогда ничего не камуфлирую заглушками, накладками и прочими «искусственными» элементами, не имеющими функциональной роли. Как дизайнер, я считаю, что в хорошем дизайне любой конструктив сам по себе обязан быть эстетичным и пропорциональным, а значит, прятать его в принципе не имеет смысла.

Поскольку несколько лет я проработал в столярной мастерской, где познакомился с канонами классической столярки, в моих предметах неизменно встречаются ее отголоски, но исполненные на современный лад. Это, например, соединение деталей типа шип-паз, сделанное при помощи ЧПУ-станка. Вообще, стилистика всех предметов студии ROMB базируется на оригинальных технологических находках — по моему мнению, эстетика всегда следует за функцией, равно как форма является продолжением конструкции.

Как происходит разработка новых моделей. Откуда черпаете идеи и вдохновение?

— Я считаю, что основная задача любого дизайнера — это отвечать на потребности общества, закрывать его нужды и боли, предлагая современные решения старых и новых (в идеале — еще только начинающих быть заметными) проблем. Поэтому для меня главным мотиватором и музой, как правило, является цель, которой необходимо достичь, чтобы разрабатываемый предмет наилучшим образом соответствовал своему назначению (или предназначению). Стилистика в данном случае является вторичным аспектом, которая лишь подчеркивает основной замысел.

Чем мебель, выпускаемая малыми партиями, отличается от той, что изготовлена в промышленных условиях?

— Прежде всего надо понимать, что чем меньше объемы производства, тем выше получается стоимость — это неизбежно. Крупные фабрики способны максимально снижать цены, зарабатывая на количестве. Для тех же, кто довольствуется мелкосерийным принципом, это недоступно.

С другой стороны, мелкие компании могут быть более гибкими. Там, где налажен поточный безостановочный многотысячный выпуск чего-либо, трудно что-то быстро изменить или дополнить — пострадает весь процесс. Мы же, как правило, имеем возможность реагировать на необычные просьбы клиентов, что-то изменять, корректировать размеры, применять кастомизацию. По крайней мере, студия ROMB работает именно так — но, разумеется, за доплату.

Невооруженным взглядом видно, что вы вкладываете душу в каждый предмет, созданный вашими руками. Так, вы создали модульный книжный стеллаж с наклонными полками без использования металлической фурнитуры — расскажите его историю.

— История такова. В потребительском опыте хранения книг меня всегда раздражало то, что, если полка плотно не забита, то книги постоянно разъезжаются, искривляя корешок, либо вообще заваливаются. С тонкими журналами еще хуже. Выглядит все это как-то неаккуратно, глаз дизайнера страдает. Несколько спасают многочисленные конструкции, где полка стоит под углом 45 градусов, но такие схемы слишком громоздки и малофункциональны.

Поэтому я давно уже решил придумать собственный вариант, в котором функция стеллажа для хранения чего угодно сочеталась бы с гуманной расстановкой книг и журналов. Соответственно, полка должна была иметь возможность встать как горизонтально, так и под углом, но не слишком большим — минимально необходимым для обеспечения устойчивого положения книги, облокотившейся на боковой упор полки. В итоге, после долгих экспериментов подходящая конструкция была разработана, и я понял, что форма самого шкафа должна подчеркивать идею «наклонности», поскольку иначе полки выглядели как-то инородно. Отсюда родился силуэт стеллажа, который многие люди, не причастные к дизайну, называют кривым (или даже «нетрезвым»), огульно полагая (частенько звучат эпитеты типа «ад перфекциониста», хотя это полностью не соответствует действительности (на самом деле для него тут — сущий рай!), что это я так просто выпендриваюсь или — того смешнее — мне лень было ровную линию нарисовать. Но это бред, ведь всем известно, что прямое делать гораздо проще, чем кривое.

Сама наружная форма тоже получилась не сразу, окончательная ее конфигурация стала очевидной, когда я начал размещать детали стеллажа на листе фанеры — делать раскрой для ЧПУ-резки. По моему проекту стеллаж сквозной, а передняя и задняя панели выполнены в виде замкнутых «рамок», которые соединяются боковинами с перекладинами, на которые в свою очередь опираются полки. Мне хотелось уместить все детали на одном листе (размеры листа фанеры ФК 1525х1525 мм), но это никак не получалось — либо стойки выходили слишком узкими и явно ненадежными, либо места внутри стеллажа оставалось явно маловато… И тогда я решил сделать его несимметричным — с одного фасада стеллаж как бы выпуклый, а с другого, наоборот, вогнутый. На листе при раскрое выпуклость попадает внутрь вогнутости, тем самым экономя заветный десяток сантиметров, которого мне так не хватало. То же самое происходит, когда два модуля встают рядом друг с другом, будто бы совмещая пазл.

В итоге стеллаж, получивший имя Modus-Nodus, выглядит весьма оригинально, вот только мало кто способен самостоятельно оценить его фишки. Например, на выставках, пока человека не подведешь к нему за руку и не расскажешь, что к чему, на него упорно не обращают внимания. Публика явно не готова к его концептуальности.

Как выбрать качественную мебель домой, которая будет долго радовать и оставаться при этом безопасной для здоровья?

Если честно, я не эксперт в этом плане. Могу посоветовать лишь одно — стараться по возможности использовать предметы, сделанные из натуральных материалов.

Используете ли вы при производстве отечественные материалы?

— На данный момент основной материал, из которого состоят предметы студии ROMB — это березовая фанера. Ее производят различные российские фабрики. Существуют определенные виды фанеры, выпускаемые только за границей, однако я их не использую. Кроме того, для финишного покрытия предметов я применяю масло разных брендов, в том числе российских.

Правда ли, что многие производители используют «материалозаменители» и полиуретановые ЛКМ в целях удешевления производства?

— Действительно, материалозаменителями я называю (это далеко не общеупотребимый термин, он придуман мной) наиболее популярные плитные материалы, которые используются большинством производителей мебели — ДСП и МДФ. Их, наряду с полиуретановыми лаками и красками, я считаю абсолютно неэкологичными и вообще ненастоящими (поэтому «заменители»), по нескольким причинам. Во-первых, сами по себе они являются продуктами химии и совершенно далеки от натуральности. Близкое общение с ними может оказаться вредным для человеческого организма. Люди, знакомые с темой, скажут: эти материалы всегда надежно закрыты лакокрасочным покрытием, поэтому их выделения безвредны. Однако беда как раз в том, что и сами эти покрытия в основном весьма неполезны, да и скалываются они с этих материалов очень легко (это происходит вследствие разных, даже незначительных контактов с твердыми и острыми предметами), особенно на углах, обнажая вредоносную суть.

Но даже не это самое главное. Их опасность для здоровья на самом деле весьма незначительна, более опасно другое — необходимость частой замены мебели из материалозаменителей. Именно эта их особенность быстро изнашиваться, терять товарных вид и просто приходить в негодность служит грибницей вируса потребительского мышления, захватившего умы во всем мире. Все столяры и мебельщики знают — с изделиями из МДФ и особенно из ДСП нужно обращаться крайне бережно — пока такой предмет находится в мастерской, его необходимо всячески оберегать от любого воздействия. Любой контакт с чем угодно может оказаться «смертельным», ведь никому не хочется переделывать что-либо полностью заново из-за какой-то царапины, а это — единственный вариант для предметов из материалозаменителей. Ну а то, что оказавшись на территории покупателя, этот предмет почти моментально потеряет свой лоск, а возможно, и функциональность, это никого не волнует.

По-моему, в основе такого подхода лежит исключительно лицемерие, и к строительству здорового рынка это не имеет никакого отношения. Это очень неэкологичная, совершенно неустойчивая система, навязанная целой отрасли теми, кто изобрел эту растиражированную технологию мебелестроения.

Добавлю еще, что утилизировать такие изделия крайне проблематично — сломанную деталь из МДФ или ДСП уже никак не используешь, она никуда не пригодна, кроме того — она очень медленно гниет и почти не горит. А значит, это один из тех элементов, которые в геометрической прогрессии увеличивают свалки вокруг городов. Об этом мало кто задумывается, но это очень важно!

Как ухаживать за мебелью, чтобы она прослужила дольше?

— С вещами — как и с людьми. Хочешь, чтобы они прожили дольше — люби их, относись к ним с заботой, не наноси увечий, содержи в чистоте. Долго работают те предметы, хозяева которых ценят труд, затраченный на их изготовление, и сами нацелены на долговременное их использование, а не думают: «Завтра сломается — новое куплю».

**Получали ли вы прежде государственную поддержку? **

— Лично я — никогда. Одно время сотрудничал с компанией (общественной мастерской) и помогал ей получить грант по программе ЦМИТ (центры молодежного инновационного творчества), но сам никогда не обращался за какой-либо поддержкой. Поэтому участие в выставке за счет правительства Москвы считаю прекрасной возможностью для развития!

Какой совет вы бы дали столичным предпринимателям, которые хотели бы развиваться в вашей нише?

— Главный совет: сначала серьезно задуматься, действительно ли ты хочешь этим заниматься и достаточно ли у тебя упорства? Мебельно-интерьерный рынок в нашей стране требует колоссальных усилий, терпения и инвестиций, причем не только финансовых, но и вложений в виде времени, эмоций, физических сил. А это очень дорогого стоит!

Никакой, даже самый прекрасно продуманный бизнес-план не может служить гарантией того, что твой проект выстрелит. Никакие твои ощущения относительно того, как работает этот рынок, не могут претендовать на истинность, пока ты не окунешься в него сам. Никто не сможет объяснить тебе, как правильно общаться с заказчиками, поставщиками и множеством других необходимых именно в твоем проекте людей, пока не увидишь их лично. За быстрой крупной прибылью — точно не сюда, а вот ощущение самореализации и уверенность в том, что делаешь полезное дело, — мотиватор, дающий энергию для многих свершений!