Три года назад в одном из кинотеатров Лондона состоялась премьера «Дома Гуччи» Ридли Скотта. Фильм по книге Сары Гэй Форден рассказывает о двух десятилетиях жизни семьи — с 1975 по 1995 год.

Это было переломное время для модного клана: компания терпела убытки, достойный преемник отсутствовал, а между членами семьи буйствовала вражда. Короной на верхушке фамильной истории стало убийство Маурицио Гуччи по заказу его жены Патриции Реджани.

Помимо звёздного состава с Леди Гагой, Джаредом Лето, Адамом Драйвером, Аль Пачино и Джереми Айронсом, внимание зрителей привлекли образы художницы по костюмам Дженти Йейтс — наряды и украшения героев запоминаются едва ли не лучше сюжетных линий.

Одним из первых кадров, опубликованных в сети, стала фотография Адама Драйвера и Леди Гаги во время съемок на горнолыжном курорте. Не хочется останавливаться на образе Патриции Реджани с пиджаком Gucci и внушительным обвесом от Boucheron и Bulgari 80-х, потому внимания заслуживает одежда Маурицио Гуччи. В этом эпизоде она имеет интересную и даже символическую предысторию.

В сцене, где Маурицио сталкивается на склоне горы с Паолой Франки (Спойлер: женщиной, к которой он уйдёт от Патриции), Ридли Скотт хотел, чтобы оба актера носили белое. Вся задумка вертелась вокруг фразы: «О, ты тоже в белом!» — которую герои, смеясь, произносят при встрече.

После этого в кадре появляется Патриция в красном глянцевом костюме и меховой шапке — яростная, яркая и как бы не к месту, словно кровь на снегу или ястреб между двумя голубками. Костюмы Патриции и Паолы контрастируют друг с другом, будто олицетворяя внутренние чувства Маурицио в компании каждой из женщин.

Ещё один яркий наряд фильма — свадебное платье Патриции из кружева. Йейтс описывала реальный наряд, в котором Реджани выходила замуж, как простой образ «католической девушки, желающей угодить папочке».

Киноверсия подвенечного платья оказалась настоящим произведением искусства — портные шили его из кружева вручную около двух месяцев.

«Я никогда не переключалась. Я всё время оставалась в образе Патриции», — поделилась Гага в интервью британскому Vogue.

Певица начала работать над ролью задолго до старта съёмок. И не просто прониклась историей Патриции, а по-настоящему слилась с ней на физическом уровне. Гага сменила имидж и в реальной жизни: гуляла по Риму в леопардовых платьях и бежевых пальто в пол, а ещё перекрасилась в каштановый. Но это был только разогрев. Всю силу актерского мастерства и упорства она продемонстрировала на экране, изображая итальянский акцент, который тренировала в течение последних девяти месяцев.

Несмотря на такую самоотверженность и отдачу делу, Гага всё же получила свирепый фидбек от своего прототипа. По словам Daily Mirror, Реджиани была расстроена, что исполнительница её роли с ней не встречалась. На что продюсеры ответили, что не намерены одобрять и поддерживать её преступление.

В красном цвете мы видим Патрицию Реджани на вечеринке дебютанток, организованной Маурицио Гуччи. Инспирейшном для образа послужил стиль Джины Лоллобриджиды — Ридли Скотт дал Йейтс очередную фотографию знаменитой итальянской актрисы и попросил сделать что-то в её духе.

Когда Гага появилась в этом платье на съёмочной площадке, Скотт захотел «больше ног». «Мы посадили её на ящик из-под яблок и отрезали 18 дюймов от низа этого платья», — вспоминала художница по костюмам в интервью для Variety. После выхода фильма запросы «красное платье Gucci» выросли на 25%.

Любопытно, что, когда Гага произносит культовую фразу «Во имя Отца, Сына и Дома Гуччи», она стоит перед Паоло не в одежде «почти родного» бренда, а в шёлковом платье от Yves Saint Laurent в крупный розовый горох. Кстати, та самая фраза крестного знамения — чистой воды импровизация от Леди G.

Знаковой частью гардероба Патриции Реджани являются крупные золотые украшения. Она обожала их — носила сразу по несколько колец, ожерелий и браслетов. Эта неподдельная любовь даже помогла ей попробовать себя в качестве дизайнера — в 1980-х она разработала линию украшений Oro Coccodrillo для Gucci.

В интервью для The New York Times Дженти Йейтс рассказала, что для каждого из 54 съёмочных дней для Леди Гаги были придуманы разные образы. Под ними подразумеваются не только архивные юбки Gucci и облегающие платья Yves Saint Laurent, но и драгоценности.

На каждый съёмочный день приходилось около тридцати бархатных шкатулок с украшениями, и, по словам Йейтс, ни одно Гага не надевала дважды, даже серьги.

Помимо отсылок на характер самой Реджани, украшения выполняют ещё одну роль — подчёркивают контраст миров между дерзкой философией Патриции и утончённым снобизмом семьи Гуччи. Пока одна усыпана золотом с головы до пят, её муж и остальная мужская часть семьи демонстрируют фамильное единство и статус old money перстнем-печаткой на мизинцах, изящными шёлковыми платками и сдержанными костюмами.

Не менее яркий и эксцентричный персонаж ленты — Паоло Гуччи в исполнении Джареда Лето. Изначально роль Маурицио предложили как раз ему. Но Лето, прочитав сценарий, нашёл творческую связь с Паоло — ярким, громким, самобытным и в какой-то мере отчаянным сыном Альдо Гуччи.

В начале производства Йетс надеялась, что в Gucci заинтересуются работой над картиной. Она предложила креативному директору Алессандро Микеле сделать костюмы для Джареда Лето, который давно был близким другом бренда и даже амбассадором парфюма Gucci Guilty. Но представители бренда отказали ей. Все образы для непризнанного художника и чудака Паоло шили в неаполитанском ателье Cesare Attolini, которое десятилетием ранее одевало героев «Великой красоты» Паоло Соррентино.

Братья Джузеппе и Массимилиано Аттолини сшили около двенадцати пиджаков и костюмов для Джареда Лето, основываясь на эклектичном и противоречивом гардеробе Паоло Гуччи.

Йейтс называла его стиль пугающим и считала, что он был одним из самых плохо одетых людей высшего света. Например, он мог надеть серебряную рубашку с люрексом под смокинг! Аттолини называли Паоло «денди из денди», подразумевая, конечно, нелестный контекст. Поэтому портные выбрали для его образов чудаковатые паттерны: массивные горизонтальные полоски, крупные цветочные галстуки и яркую клетку.

Несмотря на то, что Йейтс отказали в пошиве костюмов с нуля, ей разрешили использовать архивы бренда во Флоренции. Она отобрала около двадцати винтажных вещей, но в гардеробе персонажа Леди Гаги появились только две: платье-мини с золотыми пряжками и монограммой Double G 1969 года, в котором Патриция находит поддельные сумки Gucci на рынке, и чёрная кожаная юбка-карандаш из эмоциональной сцены с Доменико де Соле в исполнении Джека Хьюстона.

Образы Маурицио и Альдо разрабатывали в ателье Ermenegildo Zegna. В архиве Gucci не было подходящих вещей — в 1970-е годы бренд ещё не занимался мужскими коллекциями, и члены семьи обращались к другим итальянским ателье для пошива собственной одежды.

Персонаж Адама Драйвера на протяжении всего фильма носит серые и синие двубортные костюмы, подчёркивающие семейную сдержанность и желание Маурицио стать наконец-то взрослым. Но уже к концу жизни, когда он бросил Патрицию ради Паолы Франки, Йейтс одела его в бархатный костюм, чтобы показать, как меняется гардероб героя вместе с пробудившимся чувством любви к давней подруге.

В кульминационной сцене герой Драйвера едет по Милану до главного офиса Gucci на велосипеде. Остановившись у входа, он наклоняется к велосипедными зажимам для брюк, чтобы отцепить их, и ловит пулю киллера. Этого и желал Ридли Скотт — режиссёр хотел, чтобы Маурицио выглядел беззащитным, когда смерть настигла его. Так ли это было на самом деле? Остаётся только догадываться.